Любовь со вкусом вишни - Страница 1

К оглавлению

1

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

© Алюшина Т., 2015

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2015

* * *

Германия. Пригород Берлина, апрель 1945 года

Земля содрогалась от разрывов снарядов, едкий дым, перемешанный с кирпичной пылью рухнувших зданий и жирными лохмотьями копоти, резал глаза и превращал день в серые мглистые сумерки.

Советская армия обстреливала прямой наводкой пригород Берлина, готовясь к штурму. Немецкие части занимали еще уцелевшие здания, развалины, любые укрытия, где можно было закрепиться, превратив весь этот маленький городок, вплотную примыкавший к окраине Берлина, в сплошную линию обороны.

Советские орудия вели обстрел планомерно – квартал за кварталом, с юга на север.

На время артобстрела редкие неэвакуировавшиеся местные жители и солдаты прятались в убежищах и подвалах, пережидая творившийся на улицах ад, с ужасом ожидая штурма русских войск.

Выходить на улицы и передвигаться по городу, вернее, по тому, что еще совсем недавно было тихим бюргерским симпатичным городком, было сродни самоубийству.

Но у него не было выбора.

Сегодня должна состояться встреча с курьером, марш-агентом, как их называли и коим долгие годы в разных странах он проработал и сам.

В эти последние месяцы, когда уже был совершенно ясен исход войны, работа разведчиков стала непредсказуема. Согласовать время наступления советских войск, артобстрелов и встреч с курьерами, так чтобы не подвергать риску жизнь и работу резидентов, было практически невозможно. Ситуация менялась ежечасно, решения приходилось принимать на ходу, особенно здесь, на этом участке наступления советской армии, а не там, где двигались союзники.

Курьер должен передать ему последнее задание, план ухода и забрать добытую ценнейшую информацию.

Переждав, пока огонь переместится севернее, он выбрался из своего убежища в пустынный догорающий город. Добраться до условленного места оказалось не так просто, несколько раз пришлось возвращаться и обходить улицы, безнадежно заваленные новообразовавшимися руинами разбитых домов.

Он свернул в один из переулков, чудом оказавшийся проходимым и даже вполне пригодным для проезда. Дома по обе стороны были черными от копоти пожаров, разбитые, но устоявшие.

В конце переулка он увидел автомобиль и насторожился. Двигатель урчал, работая на холостом ходу.

Странно! Машина, судя по номерам, принадлежала высокому абверовскому чину. Куда он мог ехать во время обстрела?

Немцы не высовывали носа из укрытий, пережидая бомбежки и артобстрелы. Должна иметься веская причина, чтобы кто-то решился на такой риск!

Очень, очень веская!

Поколебавшись, он подошел к машине и заглянул внутрь через разбитое боковое стекло.

В салоне находились четверо – шофер, сидевший рядом офицер высокого ранга и двое солдат сзади.

Осколки разорвавшегося в нескольких метрах впереди снаряда изрешетили крышу, верх кузова, выбили стекла и уничтожили всех находившихся в машине, невероятным образом не задев мотора, который так и продолжал работать.

Вдруг раздался непонятный звук.

И повторился, громче.

– Подойдите ко мне! – жутким голосом прохрипел все еще живой офицер.

Один из осколков попал ему в горло. Рукой, обтянутой черной лайковой перчаткой, он зажимал рану и пытался что-то сказать. Кровь текла по руке, черная на черной перчатке, становясь ярко-красной на запястье и снова черной, стекая по рукаву кожаного форменного плаща.

– Вы патриот? – прохрипел офицер.

Ему оставались считаные секунды, было совершенно понятно, что жизнь уже ушла из него, странно, как он вообще мог еще говорить.

– Да, – ответил разведчик.

– Тогда приказываю вам доставить груз и бумаги!

Он закатил глаза, пытаясь вдохнуть, послышался неприятный булькающий звук.

– В папке пункт назначения, самолет ждет. Срочно! – Голос, больше похожий на шипение, становился все тише. – Документы не читать, ящик не вскрывать! Немедленно отвезите…

Офицер попытался еще что-то сказать, дернулся, и его рука безвольно упала.

Быстро открыв заднюю дверцу, разведчик проверил, живы ли солдаты на заднем сиденье. Нет. Он обошел машину, распахнул дверь со стороны шофера, вытащил его, уложил на асфальт и сел за руль. Взяв папку с документами из руки офицера, быстро пробежал бумаги глазами и задумался.

Собственно, думать было некогда!

Время мгновенных решений!

Он развернул машину и поехал совсем не в том направлении, куда приказывал ему двигаться отходящий в мир иной немецкий офицер.

На самой окраине городка располагалось здание, в котором размещалась автомастерская. Здание оказалось разрушено, но мастерская уцелела, даже ворота устояли и дорожка к ним, конечно, заваленная битым кирпичом, но проехать по ней было возможно. Он присмотрел эту мастерскую несколько дней назад, когда разрабатывал маршруты отхода на самый крайний случай, привычно отмечая для себя любые мелочи. Ему нужно место и время, чтобы во всем разобраться.


В открытом багажнике машины стоял ящик с откинутой, словно распахнутый черный рот, крышкой, сверху лежала папка с документами. Разведчик сидел рядом на колченогом стуле, найденном в мастерской, курил и пристально смотрел на содержимое багажника, словно ждал от него ответа.

Он затушил сигарету, достал портсигар, неторопливо вытащил еще одну, щелкнул крышечкой, убрал портсигар, закурил и опять посмотрел на ящик.

Он видел свой смертный приговор и понимал это.

Кому бы из советского руководства он ни доставил этот груз, в любом случае его ждала смерть как наилучшая действенная мера по сокрытию сверхсекретной информации.

1